Эльвира Рейвенс

Голубоглазка

Внешность
Эль проснулась, как обычно, после полудня. Ладно, скажем честно: она продрала глаза после четырёх. Чертыхаясь, пошлёпала в ванную, ополоснула лицо холодной водой. Недружелюбно бросила взгляд на отражение в зеркале – оно ответило тем же.
Из зеркала на неё смотрела хмурая бледная физиономия с глубокими тенями вокруг льдисто-голубых глаз. Естественный смоки-айз. На призрачно-белой коже проступали венки, а бледное подобие веснушек на носу напоминало о старых временах, когда кожа эта была скорее бежевой, чем белой, и сосуды на ней не просвечивали, и синяки под глазами не казались такими фиолетовыми. Чёрные волосы, короткие, остриженные абы как, торчали во все стороны, как воронье гнездо. Эльвира недовольно поморщилась и попыталась усмирить причёску, впрочем, неудачно.
Нет, несмотря на всю свою бледность и небрежность, эту рожу в зеркале многие считали вполне симпатичной. Гармоничной. Несмотря на то что нос откровенно длинноват, а губы слишком тонкие для современной моды, в целом черты отлично сочетались друг с другом, образуя цельную картину.
Что там помимо лица? Длинные тощие конечности, тело с торчащими рёбрами – когда-то у неё даже была грудь, а высокий рост вызывал у всех зависть. «Модель». Сейчас её можно было назвать разве что моделью человека. Чёртова болячка, будь она неладна.
Эль болезненно потёрла глаза и пошла одеваться. Шкаф привычно представил её критическому взору полки с неаккуратно сложенной одеждой всех оттенков чёрного, серого и фиолетового. Эль надела то, что первым выпало из шкафа: толстовку и джинсы. Ей давно уже было наплевать на стиль и моду. Впихнув не по-женски длинную стопу в кроссовки, она вышла на улицу, в дождливый Кладстоунский вечер.

Характер
– Могла бы посочувствовать, – поджала губы Гэби. Эль скептично изогнула бровь.
– Кому?
– Нэнси! Она встречалась с Билом три года. И переживает расставание очень сильно!
– Ух ты. Вот это постоянство, – бросила Эль, присасываясь к стаканчику к кофе. Кажется, Гэби готова была взорваться от возмущения.
На самом деле стоило быть с ней чуть более дружелюбной. Но не хотелось. Единственная причина, почему они сели вместе, была переполненность столовой. Но где Гэби – там и толпа других девиц. Надо же, они чуть ли не впервые говорили. Как будто её наконец-то приняло общество, несмотря на то, что теперь она была не такая. Эль болезненно поморщилась.
Иные как-то смиряются с тем, что живут в проклятом городе. Собственно, и она смирилась. Жила обычной жизнью, считалась весёлой и компанейской девицей. Это всё осталось в прошлом.
Когда с людьми случается что-то плохое, они либо справляются, либо нет – логично, да? Эль вроде как не справилась, но при этом наложить на себя руки она тоже не спешила. Прежде всего потому, что понимала, что это может не решить её проблемы, а только преувеличить.
Она не хотела притворяться и делать вид, что всё в порядке. Привлекать внимание к своим проблемам она тоже не хотела, хотя многие считали, что она позёрка. Эльвира просто хотела, чтобы её оставили в покое.
Огородилась от мира стеной сарказма, едких шуток и игнорирования попыток с ней пообщаться.
Уткнулась носом в книгу, хоть в какую, неважно, учебную или развлекательную. Просто чтобы никто не видел её лица. Никто не трогал.
«Ты изменилась», – слышала она постоянно, но ответом на эту фразу служила лишь её отработанная ехидная кривая усмешка.
Эль ничего не хотела скрывать. Она была прямолинейна.
Эль не хотела разбираться, искренне ей сочувствуют или же просто показывают, какие они добрые. Она не умела разбираться в людях, потому просто оттолкнула всех. Ей было всё равно.
Гэби говорила что-то ещё, но Эль прервала её.
– Мне всё равно. Спасибо за компанию.
Не думая о том, вежливо это или нет, она встала, смяла стаканчик из-под кофе и, бросив его в мусорку, покинула столовую.

Биография
– Этот гад, он меня укусил… – прошептала она, недоверчиво глядя на след на своей руке. Он кровоточил, но несмотря на это в нём узнавался человеческий укус. Ну, почти человеческий. Биологи, или там дантисты, наверное, сказали бы, в чём разница.
Её спутник напряжённо молчал.
– Джас… Он укусил меня! – тупо повторила Эль, с ужасом и надеждой глядя на парня. Он выглядел бледным, глаза бегали, на лице выступила испарина. С надеждой он уставился на охотников, этих бравых ребят, что только что спасли их от вампира.
Тот, что помоложе, подошёл к ней, грубым движением развернул её запястье и уставился на рану. Он присвистнул.
– Не переживайте. Сейчас проедем в больничку, там возьмут анализы на случай запечатления. Вампирские укусы не опасны, чае всего проходят бесследно.
Эти слова успокаивали, но вызывали злость на Джастина, который стоял как истукан. Мужчина-стена, кремень, надёжная опора в жизни! Его девушку цапнул вампир, а он просто тупит.
– Это надолго? – устало спросила Эль.
– Часа два займёт.
– Мне надо позвонить маме… Она будет беспокоиться. Джас, ты…
«Поедешь со мной? – хотела спросить она, но Джас понял по-своему.
– Конечно, я заскочу к твоим родителям и скажу, что случилось, – облегчённо улыбнулся он. Эль скривилась. Что ж, лучше, чем ничего.
Охотники ведут себя довольно мило, с пониманием. В больнице пусто. Медсестра быстро берёт у неё анализы крови и её устраивают в палате, пока не придут результаты. Одежду у неё забрали, дав взамен местный больничный халат. Эль забылась нервным беспокойным сном. Не стоило идти на ту вечеринку, и оставаться так допоздна то же. Но что сделано, то сделано.
И пары завтра придётся пропустить…
Но она пропускает их не только завтра. Ночью Эль становится невыносимо плохо. Её тошнит и знобит, она мечется по больничной койке, вырывая катетер. От вида собственной текущей крови её тошнит.
– Что со мной?! – в панике спрашивает она у медсестры, вкалывающей ей что-то, пока её держат двое крепких санитаров. Эль и не думала, что в ней столько силы. Они еле справляются.
Ответа медсестры она не слышит.
– Мне обещали, что всё будет в порядке, – в отчаянии шепчет Эль, отрубаясь.
Сколько ещё дней её колотит? Эль не считает дни. Изредка приходит в себя, чувствуя неизменные тошноту и холод. И голод… странный, сосущий, не похожий на обычный.
Когда сознание возвращается к ней, она открывает глаза и обнаруживает в палате не родителей, не Джастина, а сурового мужчину с охотничьим знаком. Он рассматривает какие-то бумаги.
– Я что, вампир? – спросила она, облизнув пересохшие губы.
Повернувшись к ней, он бледно улыбнулся.
– Нет, что вы.
Эль испытала некое подобие облегчения. Вероятно, охотник пришёл добросить её насчёт того вампира, что её цапнул. Он же убежал.
– Мисс Рейвенс, у вас редкий случай дампиризма.
– Чего?!
Родителям уже сообщили. И в ректорат не поленились. Кажется, все в её окружении теперь в курсе. И все смотрят со скользким сочетанием сочувствия и брезгливости.
– Это эта что ли… вампирша?
– Тшш, услышит. У этих же ушки на макушке.
– Почему её вообще допускают до учёбы с нормальными людьми?!
Эль делает вид, что она глухая, но внезапно обострившийся слух этому не способствует.
Ей всё время плохо. Ей хочется непрожаренного мяса, но потом она шумно блюёт в туалете. Она ест в два раза больше, чем раньше, но не набирает вес. Более того, она худеет.
Джастин, ни разу не навестивший её в больнице, конечно, её сразу бросил. «Дело не в тебе». Ха-ха. Она прекрасно слышала, как на курилке он фыркал:
– Ну нафига мне кровососка?
Родители тоже ведут себя не лучшим образом. Нет, они пытаются её поддержать, но делают это так, будто она неизлечимо больна. Нет, она, конечно, больна. И как бы неизлечимо. Но она же не умирает? К чему вся эта жалость, к чему натянутые улыбки?
Эль закончила университет. Эль съехала. Просто существовать подальше ото всех.
Охотники теперь всегда в её жизни.
– Теперь вы стоите как бы на границе между нежитью и живыми, – с фальшивой улыбкой говорит ей секретарша. Очень милая, не похожая на охотницу. – Знаете, они охотнее пойдут с вами на контакт, так что вы могли бы нам помочь и быть полезной обеим сторонам.
– Мне плевать, – буркает Эль.
– Три тысячи фунтов в месяц, – говорит секретарша.
Эль соглашается.
Юристка, специализирующаяся на нечисти и нежити. Ну прекрасно. Молодой вампир клянётся, что кусать не хотел, это случайно. Его надо отправить на лечение, а не судить за нападение. Знакомый случай. Эль бесстрастна и объективна. Плевать, что сама была в такой же ситуации: бедолага и правда не виноват, неопытный просто, а хозяин его бросил.
Ведьма использовала магию спонтанно. Отделалась штрафом.
Соседский спор между двумя ведьмами. Не поделили огород с растениями для зелий. Пришлось поднимать много документов.
Работа неожиданно благодарная.
Уже потом она поняла, что охотники не рассчитывали на её успех. Её наняли для вида, дескать, мы даём нечисти адвокатов, а о качестве этих адвокатов никто не говорил. Это обидно и неожиданно подстёгивает Эль. Теперь она хочет не просто ходить на работу - она хочет утереть нос ночной полиции, скостив срок и оправдав как моно больше нечисти. Просто так, назло. Не то что бы она какой-то борец за права нечисти или что-то.
Эль почти смирилась со своей жизнью.
Эль почти смирилась…

Навыки, умения, слабые места
Помимо типичных свойств дампира имеется аналитический ум, юридическое образование, депрессия.

Имущество
Съёмная халупа и записная книжка.